Работа на лесовозе постоянно связана с определённым риском: ты никогда не знаешь, где застрянешь, где провалишься, какие приключения с тобой произойдут. Для лесозаготовителей в лесовозе самое главное это: полный привод; чтобы не торчали наружу трубки, железки, подножки и т. п.; тоннаж.
Когда мы работали на лесовозах, в качестве эксперимента были закуплены две машины.
МЗКТ - Минский Завод Колесных Тягачей выпускает. Лейбл тогда только появился — «Volat». Потом ещё много было машин под этим лейблом.
Вот таких два Волата пришли. Полноприводные шасси мощное 4-х-осное на вот таких больших колёсах со сменяемой нагрузкой на грунт, то есть с пневмоподкачкой — всё.
И пробовали мы с ними работать, с этими машинами. Но ребят хватило месяца, наверное, на 3 - на 4. После этого избавились от этих машин. Почему? Причина проста и банальна: он настолько огромный, настолько мощный и настолько здоровый, что использовать в лесу его не представлялось возможности.
Работа на лесовозе связана всё время с определённым риском: это постоянный — я это называю «драйв» — ты никогда не знаешь, где ты застрянешь, где ты провалишься, какие приключения с тобой произойдут. Конечно, с годами приходит опыт — ты уже взглядом определяешь: пройдёшь ты здесь, не пройдешь; насколько плотный грунт — выдержит - не выдержит; пустая машина, либо груженная здесь пройдёт; нужно использовать пневмоподкачку колёс, не нужно её использовать; какой привод — то есть полностью блокировать нужно все оси, либо ты ходом пройдёшь без блокировок. Со временем этот опыт приходит.
Так вот, когда мы взглянули на эти машины, вот эти МЗКТ, мы поняли, что это не жильцы для лесовозных работ по той простой причине, что это до первой ямы, до первого оврага, где он застрянет.
Вот представьте себе: вот эта махина, да — веса у него тонн 25, наверное, где-то так — собственного. Плюс на него ещё загрузят лес. Лес — он очень тяжёлый, то есть кубометр древесины берёза — 900 килограмм почти — как вода; сосна свежеспиленная — 700 килограмм кубометр. То есть представляете себе: загрузили вам 10 кубов — это уже где-то 7-8 тонн; 20 кубов — это уже получается 15-16 тонн. Это не на фуру длинную, это на одиночку, то есть на одиночное транспортное средство, то есть на эти 3 оси или 4 оси. А МЗКТ брали — они вообще там под тридцатку. То есть у них коники были нарощены.
Ну так всё и вышло. То есть до первой ямы. Машина где-нибудь проваливалась, потом начинались вокруг неё танцы с бубном. Пригоняли трактора, трелёвщик. Пытались его выдрать, то есть его не выдрать. Потом, значит, подходил тот же самый 255-й КрАЗ, или 260-й КрАЗ, или Урал на худой конец. Перегружался этот лес на другую машину. После этого уже порожний этот МЗКТ пытались выдрать — его опять не выдрать. У соседей со всех окрестностей просили трелёвщики. Трелёвщики приходили трактора, значит, там — в две, в три тяги, лебёдками... Наконец это чудо техники вырывали из этого болота, куда он врюхался по самые, что называется, помидоры. Ну, так и было: он просто висел как блин, как утка такая на грунте, на болотине на этой — колёса вертелись в воздухе — абсолютно никакого сцепления у них не было.
Для лесозаготовителей, конечно же, самое главное было — это машина полноприводная, чтобы не торчали трубки, какие-то железки, лишние подножки, там ещё что-то. Потому что это отрывалось сразу — буквально в первую же загрузку — пеньками, задирающимися ветками и так далее, и так далее, и так далее.
И постепенно мы пришли к выводу, что самая лучшая машина по лесу, самая лучшая, самая оптимальная для наших задач — непосредственно подойти к штабелю прямо в лесу — это, ну, понятно, что Урал, но Урал не давал того тоннажа, того объёма, как тот же самый КрАЗ 260.
Мало того, Урал — только сейчас пошли межколёсные блокировки, тогда у них не было — Уралы шлифовали запросто: чуть-чуть наклонился — всё — одна сторона у него провалилась, вторая шлифует. Если, не дай бог, у него ещё и роспуск зацеплен — роспуск его держит. Ну, в общем — не то всё.
Вот 260-е КрАЗы — это да. Вот это силища!
Восьмиступенчатая коробка, 300-лошадный мотор ЯМЗ-238Л — как сейчас помню — это многотопливная версия машины — специально для армии была разработана. Она работает на всём: на солярке — естественно; на плохой солярке — само собой; зимой на летней солярке — запросто; на печном топливе, на свечном топливе — на чём угодно. Даже, если почитать букварь на КрАЗ-260, то вы прочитаете там: есть графа «вид топлива» — как это дело, на каком запускать, на каком двигатель будет работать. И даже какой-то — я не знаю, что это — ракетное топливо ТР1, ТР2, ТР3. Вы знаете, что такое «топливо ракетное ТР1, ТР2? Я, честно говоря, не знаю. Но я сам лично — это читали мы с мужиками. И вот там была такая запись.
Поэтому КрАЗ — КрАЗ — это, конечно, это сила! «Лаптёжник» — именно это, своего рода, неповоротливый медведь в лесу, который реально прёт!
Он реально прёт, он берёт тоннаж.
В общем-то мы чудеса творили на этой технике — сами удивлялись, как такое может быть.
Дальнобой ПРО. Сентябрь 2016.
Дальнобойщик сидит выше, поэтому видит больше...
Комментариев нет:
Отправить комментарий